Джеки Д`Алессандро - Символ любви
— Остается тетя Оливия, — напомнил Стивен брату, лукаво взглянув на него. — Кажется, вы заняли мое место в ее сердце.
Грегори рассмеялся:
— Замечательная женщина. Сегодня утром я уронил носовой платок на ковер в гостиной. Тетя Оливия впорхнула в комнату и осведомилась, что это я делаю. Я сказал: «Уронил кое-что и хочу поднять». Она зарделась и сказала: «Ну если вы настаиваете…» — и обняла меня так, что кости захрустели. А потом погрозила мне пальчиком.
Стивен усмехнулся:
— Да, я получил в приданое… весьма живописный букет.
— Вы еще забыли о собаках, — подсказал Грегори. Стивен тяжело вздохнул.
— Не напоминайте.
— По крайней мере вы можете не беспокоиться, что кто-то непрошеный ворвется к вам в дом, — эти зверюги отличные сторожа.
— Да, я чувствую себя в полной безопасности, — согласился Стивен. — Боюсь, что больше всего пострадает фарфор.
— И они сгрызут всю вашу мебель, — со смехом предупредил Грегори.
А Стивен внезапно вспомнил Хейли — смеющуюся и играющую со своими огромными псами.
— Вполне возможно. Но дело того стоит, Грегори. Поверьте мне, оно того стоит.
Венчание состоялось на следующий день утром в соборе Святого Павла. Стивен стоял у алтаря рядом с Грегори и ждал с плохо скрываемым нетерпением, когда же в проходе между скамьями появится Хейли.
Первой на дорожку ступила Келли, робко улыбаясь и разбрасывая розовые лепестки. Увидев Стивена, она оглянулась, вытянула губки и послала ему воздушный поцелуй. Также оглядевшись, он озорно подмигнул ей, и малышка засмеялась. Второй была Памела, очень красивая — в платье бледно-персикового цвета. Заняв место впереди, она улыбнулась Стивену. Стивен ответил ей улыбкой и тут же замер, заметив Хейли. Его невеста медленно плыла по проходу, а ее обтянутая перчаткой рука легко лежала на ру-310 каве Эндрю. У Стивена дух захватило и сладко замерло сердце. В элегантном платье из атласа цвета слоновой кости, с небольшим шлейфом, она была самой красивой женщиной на свете. Длинные нити аквамаринов и бриллиантов, которыми были перевиты ее каштановые локоны, сверкали в солнечных лучах, проникавших в храм через витражи. Но внимание Стивена приковали ее глаза; они просто зачаровали его. Ее прекрасные аквамариновые глаза, упорно смотревшие на него, были полны такой нескрываемой любви, что Стивен почувствовал себя посрамленным. Он вовсе не был уверен, что заслужил любовь этого прекрасного ангела, но все же намеревался с благодарностью принять дарованную ему любовь и каждый день возносить хвалу Господу. Церемония заняла всего четверть часа, после чего Стивен взял молодую жену под руку и торжественно вывел из церкви. Дома у него был сервирован роскошный свадебный завтрак, но Стивен не мог думать о еде — он думал только о Хейли и видел лишь ее сияющую улыбку, сверкающие глаза и прелестный румянец, окрашивавший ее щеки всякий раз, когда их взгляды встречались. Он с нетерпением ждал окончания завтрака и мысленно хвалил себя за то, что составил блестящий план — решил отправиться в свадебное путешествие сразу же, не откладывая. Стивен не собирался проводить свою брачную ночь в городском доме, полном людей — пусть даже он очень их любил. После полудня они уедут в его загородное поместье, где и проведут неделю, после чего отправятся во Францию. Стивен украдкой взглянул на каминные часы; он всячески старался скрыть, что ему не терпится покинуть дом. Спустя два часа — они показались Стивену двумя годами — он наконец усадил Хейли в свою элегантную черную карету. Она повернулась к окну и бросила свой букет из роз и анютиных глазок. Цветы поймала весьма удивленная этим жестом домоправительница. Затем Стивен уселся напротив жены и велел кучеру трогать. Провожающие помахали вслед карете. А Хейли, выглядывая в окно, махала им до тех пор, пока все они не скрылись из виду. Стивен в восторге смотрел на жену, и сердце его билось все быстрее. Она принадлежит ему. Наконец-то. Хейли улыбнулась мужу, и у него перехватило дыхание. Он хотел сказать ей так много — но не мог вымолвить ни слова.
— Церемония была красивая, правда? — спросила она. Он сглотнул и кивнул.
— И завтрак был восхитительный. Кажется, всем все очень понравилось… — Она внезапно нахмурилась. — Что-нибудь случилось, Стивен?
В горле у него пересохло, он откашлялся.
— Все превосходно.
— Вы уверены? У вас такой вид…
— Я люблю вас, Хейли. — Слова эти вырвались у него, как вырывается пар из кипящего котла. По-прежнему глядя на жену, он проговорил: — Когда я увидел вас в церкви… вы были такая прелестная. Вы воплощение всего, о чем я только мог мечтать. — Он взял ее за руки. — Как жаль, что я не нахожу слов, чтобы выразить переполняющие меня чувства. Хейли, вы сделали меня счастливым.
Слезы затуманили ее взор.
— Я знаю, Стивен. Я прекрасно вижу, что вы любите меня. И вижу, что вы счастливы — об этом говорит ваша чудесная улыбка. В словах нет необходимости.
Он с облегчением вздохнул. Она поняла. Она знает.
Стивен поднялся и сел рядом с женой. Взяв ее лицо в ладони, он нежно поцеловал ее в губы. Она тихонько прошептала его имя, и он обнял ее и снова поцеловал — на сей раз его поцелуй был горячим и страстным.
Наконец, с трудом отстранившись, он заглянул в аквамариновые глубины ее глаз, полных любви. Любви к нему. Стивена охватил трепет — он желал ее. Желал здесь, сейчас. Представив Хейли обнаженной, Стивен с трудом подавил стон. Он осторожно отстранил ее руки, обвившие его шею. Потом немного отодвинулся. Конечно же, он должен набраться терпения — его молодая жена заслуживала приличной постели с шампанским и горящими свечами. Да, он сможет держать себя в руках. Сможет дождаться ночи. Если только перестанет прикасаться к ней Пытаясь хоть чем-то отвлечься, Стивен вытащил из кармана колоду карт.
— Не хотите ли сыграть партию в вист?
— Вы сердитесь на меня? — изумилась Хейли.
— Нет, разумеется.
— Тогда что же случилось? Вы сказали, что вам не терпится остаться наедине со мной, а теперь вам захотелось вдруг играть в карты?
Он провел руками по лицу.
— Разумеется, мне вовсе не хочется играть в карты, но ведь нельзя же все время целовать вас.
— Могу я узнать почему?
— Потому что я уже не владею собой. — Отрывистые слова признания невольно сорвались с его уст. — Если я еще раз прикоснусь к вам, я не смогу себя сдержать. А эти торопливые объятия в карете… оскорбят вас.
В глазах ее забрезжило понимание, хотя во взгляде, который она устремила на него, так ясно читался чувственный призыв, что по его телу пробежал горячий ток. На лбу выступил пот; Стивен пытался взять себя в руки.
